Новости сельского хозяйства Кыргызстана

Три года назад имя Русланбека Умарова гремело в новостях: начальник оперативного отдела Госслужбы по борьбе с экономическими преступлениями по Таласской и Чуйской областям не боялся вести уголовные дела против прокурорских работников и силовиков.
Однако в мае 2015 года его 17-летний сын Азиз погиб в ДТП. Позже эксперты установили, что в колесе автомобиля юноши не было крепительной гайки. А спустя пару месяцев опытного сотрудника "попросили" из Финпола - дескать, его военный билет оказался поддельным.
- Расскажите о себе.
- У меня интернациональная семья: папа кыргыз, мама русская. Родители развелись, когда мне было два года, но мы с братом жили в достатке и заботе: отец полностью заменил нам маму.
Мы были городскими мальчишками. Чтобы не забывали кыргызский язык, летом папа отправлял нас на джайлоо. Мы научились кататься на лошадях, стрелять из винтовки, играть в альчики, лечить овец, вытаскивая личинок из их ран. Через три месяца папа забирал нас, обросших и завшивевших, чтобы снова отвезти в город.
- Был ли в вашей жизни случай, который оказал на нее значительное влияние?
- В девятом классе, играя в баскетбол, я ушиб почку. Травма была настолько серьезной, что меня самолетом доставили с Иссык-Куля во Фрунзе. Отсюда пришлось лететь в Москву. Я пролежал в больнице четыре месяца, и все это время папа за мной ухаживал, трижды в день готовил горячее. Был большой риск, что я стану инвалидом. К счастью, все нормализовалось.
- Вы еще в детстве мечтали бороться с преступностью?
- Нет, я мечтал стать врачом, но папа настоял на поступлении в сельхозинститут, а вообще он видел по мне партийного работника. Отучившись пять лет по неинтересной специальности, я устроился в мэрию Фрунзе. Потом были Министерство туризма, таможня, налоговые органы и, наконец, Финансовая полиция.
- Чем вы занимались в Финполе?
- Я проводил масштабные расследования, чтобы ловить нарушителей закона не по одному, а раскрывать всю цепочку.
Расскажу вам об одном нашумевшем деле. Как-то в Кыргызстане запретили проезд для груженных бензовозов, которые из-за своей тяжести разрушали дорожное полотно. Есть вероятность, что запрет пролоббировали те, кто возит топливо выгонами... уж не знаю. Естественно, после его введения ГСМ перестали возить с севера на юг - там появилась "кормушка" для контролирующих органов. Сотрудники останавливали бензовозы и вымогали деньги. За одну поездку от Бишкека до Баткена водитель раздавал на взятки три тысячи долларов!
Чтобы посмотреть, как все происходит, я сам поехал по этому маршруту, будто напарник водителя. В кабине машины была встроена скрытая камера. Нас останавливали на каждом посту и требовали по 200-400 долларов. Мы платили сотрудникам таможни, ГКНБ, МВД, Минтранса...
Потом было возбуждено уголовное дело. За час мы задержали с поличным около 50 человек на четырех крупных постах. Многих посадили... И знаете, чего мы добились? Коррупция не исчезла, только ставки выросли вдвое!
А разрушить эту коррупционную схему можно было очень просто - установить официальную оплату за проезд "с перевесом", например, 50 тысяч сомов. И все! Водители платили бы в кассу, чтобы их не грабили на дороге.
- Наверное, кому-то просто не выгодно уничтожать такую "кормушку"...
- Конечно. В вопросах коррупции надо все просчитывать на два шага вперед. Люди думают, что наша работа - задерживать чиновников со взятками. Ох, знали бы они, какая это неприятная процедура: человек растерян, его жена в слезах, дети напуганы, пожилые родители плачут... Такой позор для семьи!
А ведь в реальности наша задача - создать условия, чтобы этого в принципе не происходило. Расскажу еще об одном случае. Какое-то время я часто слышал жалобы от бишкекчан: тогда был бум на расширение стен для балконов, и требовалось получить разрешение в Институте сейсмологии. Разумеется, выдавали его не бесплатно.
Мы решили провести эксперимент: нашли женщину, которая хотела расширить балкон, и "одолжили" у нее квартиру. Наш подсадной "хозяин" обратился в Институт сейсмологии, по адресу выехал инспектор. Он сказал: "За разрешение нужно заплатить 20 тысяч сомов, но в квитанции будет указано лишь две тысячи".
Надо сразу отметить, что подсадные никогда не должны предлагать деньги. Они имеют право лишь сказать фразу типа: "Что я могу сделать?". Более того, они должны немного поторговаться, чтобы это было зафиксировано на камеру...
На того инспектора завели уголовное дело. Позже я зашел к директору Института сейсмологии и попросил рассчитать наименьшую официальную стоимость расширения балкона в однокомнатной квартире. Он провел какие-то расчеты и ответил: "Пятьсот сомов". Потом я сказал, что хочу узнать максимальную стоимость. Она составила 5 тысяч. То есть только официально они могут запросить от 500 до 5 тысяч сомов, и простые люди понятия не имеют, из чего складываются эти цифры. Я сказал директору: "Хотите искоренить коррупцию? Пусть ставка для однокомнатной квартиры составляет тысячу сомов, для двухкомнатной - две тысячи, и так далее. Это будет понятно каждому. Разместите прейскурант в открытом доступе - и вы ликвидируете коррупционную схему".
На следующий день он подписал приказ, и необходимые документы были вывешены в коридорах института. Многие инспекторы стали увольняться, ведь "шабашки" закончились. Но спустя какое-то время этот приказ отменили...
- Расскажите о последнем годе вашей работе в ГСБЭП.
- В 2015-м я остался наедине с теми, против кого боролся. На меня ополчились Генеральная прокуратура, ГКНБ, МВД. Даже собственное руководство от меня отреклось. Это произошло, когда я стал заниматься проблемой коррупции в Госкомитете национальной безопасности и Генпрокуратуре, разрабатывать мероприятия в отношении должностных лиц Антикоррупционной службы ГКНБ.
Дело в том, что мне поступало много информации от простых граждан и бизнесменов. Я тщательно ее перепроверял и в конце концов железобетонно знал, кто брал деньги, сколько, когда и за что. Мое руководство отказывалось регистрировать эти материалы и даже передавало информацию тем, кого я разрабатывал. Давление было серьезным: Генпрокуратура тоже отказывалась возбуждать дела. Началось личностное противостояние...
У меня и сейчас много информации, но вряд ли я смогу что-то доказать. Знаете, как наши надзорные органы и суды принимают решения?
За три месяца до гибели Азиза по собранным мной материалам возбудили несколько уголовных дел в отношении силовиков, но до суда дошли лишь два сотрудника АКС ГКНБ. Я привез в суд свидетелей. Они рассказали, что лично передавали обвиняемым деньги, но их показания не учитывались. Диски с файлами, где были доказательства вины подсудимых, оказались пустыми. Тогда я сказал, что записи есть у меня в ноутбуке и мы можем их посмотреть, но судья не стал этого делать. Подсудимых оправдали.
- Когда вы стали получать угрозы?
- Прямых угроз я не получал. Если честно, я вообще ничего не боялся. Меня не в чем было уличить, потому что я не позволял себе ничего лишнего. Я никого никогда не подставлял, ничего не фальсифицировал, работал честно и по закону.
Я знал, что противостоять монстрам из силовых и надзорных структур будет сложно. Мне передавали, мол, Руслан, будь осторожен, ты их не знаешь. День смерти сына стал самым страшным в моей жизни. Такой мальчик был... Казалось, что это какой-то дурной сон. Очень страшно...
Потом экспертиза показала, что в колесе машины отсутствовала крепительная гайка. Вероятно, кто-то сознательно убрал ее и колесо на полном ходу вылетело вместе со ступицей. Я долго об этом думал. Может, к черту все это надо было? Все равно правды не добился... Но с другой стороны я же помогал простым людям! Клянусь, я за каждого своего свидетеля, заявителя грызся до последнего.
- Вас ведь потом уволили якобы из-за поддельного военного билета, верно?
- Сразу три ведомства ГКНБ, МВД и Прокуратура стали проверять этот факт. Они не знали, до чего еще можно докопаться. Действительно, свою первую призывную комиссию я прошел, будучи девятиклассником. Тогда меня только-только прооперировали. Врачи сказали: "Парень, ты же можешь стать инвалидом и тебе нужно будет восстановиться. Куда тебе служить?". Они выдали заключение, что я не могу быть военнообязанным.
Спустя 10 лет мне предложили служить в Финполе. Там сказали, что нужно заново пройти медицинское освидетельствование. К тому моменту никаких проблем со здоровьем у меня уже не было. Меня признали годным к службе и выдали новый военный билет.
Долгие годы никто и не вспоминал, что у меня когда-то были проблемы со здоровьем. Я даже отправился в Ош во время печально известных июньских событий. Помню, как перед этим начальство выстроило нас, было около сотни человек. Нам сообщили, что гарантировать безопасность не смогут и в охваченный беспорядками город поедут только добровольцы. Отказались лишь четверо, остальным раздали автоматы. Мы должны были обеспечить безопасность и правопорядок в Оше. К счастью, стрелять мне не пришлось.
И вот, спустя столько лет, спецслужбы заинтересовались, что у меня какой-то не такой военный билет и здоровье. Генпрокуратура по материалам МВД и ГКНБ потребовала его уничтожить, якобы я получил его незаконно. Оказывается, врачи Военкомата не имели права меня повторно освидетельствовать. Господи, какая это все-таки мелочь!
Документ быстро сожгли, а меня попросили с работы. Хотя все это странно: если билет был выдан незаконно, почему не возбудили уголовное дело против меня, сотрудников военкомата и тех врачей? Почему мы не предстали перед судом?
- Неужели ваше руководство никак не пыталось вас защитить?
- Наоборот! От меня были рады избавиться, ведь таким подчиненным сложно манипулировать. Как-то председатель на совещании стал отчитывать сотрудников: "Наши оперативники совсем страх потеряли! Я знаю, что вы по 300-500 долларов у людей берете". Тогда я на него посмотрел: "Неужели вы серьезно? Ваши замы гребут по 50-100 тысяч долларов, а вы об этом не знали?".
Позже мы остались с ним наедине, и я рассказал, как его заместителю приносят огромные суммы. Я сказал: "У меня есть хороший знакомый, который лично заносит ему ежемесячную отметку. Он может отксерокопировать банкноты, и мы с вашим зампредом разберемся". Тот аж покраснел от злости, стал на меня скалиться. Потом заявил, что ему нужно все обдумать. Ну разве добросовестный руководитель может так сказать?
В приемной сидела девочка-секретарша. Я потихоньку попросил ее: "Если зампред зайдет к шефу в кабинет, позвони мне". Через 10 минут звонок: "Руслан байке, зампреда пригласил шеф к себе". Я сразу понял, что председатель все ему расскажет. Прошел месяц. Тот знакомый, который приносил взятки, сам мне позвонил: "Слушай, я ничего понять не могу. Сказали, что теперь будут передавать деньги через другого человека". Все ясно: они не знали, кто их может сдать и решили на всякий случай поменять все каналы.
- Что произошло, когда вы ушли из органов?
- Я открыл детективное агентство. Занимаюсь безопасностью крупного и среднего бизнеса, также наши специалисты разыскивают людей, занимаются семейными проблемами. Я могу проконсультировать по многим вопросам.
Например, к нам обращается владелец завода: "Есть новый инвестор из Англии, хотим с ним договор заключить. Узнайте про него". И мы начинаем собирать информацию по нему в Англии через своих коллег. Выясняется, что он мошенник и аферист.
Или вот еще один пример. К нам обращается бизнесмен, который ввозит в страну чай. Жалуется, что кто-то производит поддельный продукт под его товарным брендом, но в два раза дешевле. Просто там вместо настоящего чая красители и солома.
Мы начинаем выяснять, узнаем, кто за этим стоит, где он проживает и по какому адресу расположены его склады. Собранные материалы с заявлением передаем в ГСБЭП: держите материалы, мы за вас всю работу сделали.
А тут начинается самое интересное. По таким материалам не следователь принимает решение, возбуждать ли уголовное дело или нет. У нас такие вопросы решает курирующий прокурор. Он тщательно просматривает каждую страницу и... По его мнению оказывается, что основания в возбуждении уголовного дела нет! Почему нет - одному прокурору известно.
Ты в недоумении: вот все доказательства, данные о закупках, результаты экспертизы, которая показывает, что продукция поддельная - а состава преступления нет... При этом подпись самого прокурора нигде в документах не значится, он как тень: несмотря на то, что именно этот человек принимает решение, ответственность за все лежит на бедном следователе.
Конечно, я не сдаюсь, начинаю писать много разных заявлений и в конечном итоге уголовное дело все-таки возбуждается. Но наказание за первоначальный незаконный отказ никто не несет.
- А ведь у нас в стране постоянно говорят о борьбе с коррупцией.
- Да. Каждый президент, как только получает власть, объявляет безжалостную войну коррупции. Вот только охотиться начинают на овец, а волки (силовики) так и сидят на своих местах. Что толку ловить самых слабых: гаишников, учителей или рядовых докторов? Сначала надо почистить ряды тех, кто сам должен бороться с коррупцией.
Вы замечали, как много жалоб кыргызстанцы пишут президенту или премьер-министру? А ведь большинство из этих вопросов могла бы решить Генпрокуратура. О чем это говорит? О том, что доверия нет у людей.
- Если повысить зарплаты тем, кто борется с коррупцией, они перестанут брать взятки?
- На своем опыте я вам сразу скажу: даже бюджет увеличивать не надо. 30-40 процентов людей можно просто сократить, они все равно ничем полезным не занимаются. Лучше их зарплату добавить тем, кто действительно работает.
- Вы не рассматриваете возможность вернуться в органы?
- Не так давно у меня было такое желание, но сейчас я категорически не хочу возвращаться. Посмотрите сами, сейчас практически нет крупных разоблачений и задержаний в структурах правоохранительных и надзорных органов.
- Почему так происходит?
- Как показывает практика, они могли просто войти в сговор. Мол, мы друг друга не трогаем, а если что - прикроем. Это самая страшная коррупция. И поверьте, взятки никуда не делись, они по-прежнему присутствуют: я сопровождаю бизнес по многим вопросам безопасности и прекрасно знаю, что говорю.
Тот, кто хорошо работает, никогда не будет востребован. Его не допустят до власти. Поймите, он системе не нужен. Он просто лишний.
Обязательно почитайте историю кыргызстанца, который долгое время проработал водителем высокопоставленного чиновника. Он очень откровенно рассказывает о том периоде своей жизни.

Источник: sputnik.kg